Умение вести черту правильно могло бы, наверное, в жизни нам и сгодиться. Кто-то у нас сумел, конечно, обучиться-таки всем этим разводкам или ведению линий правильных, но у основной массы это всегда заскорузло как-то выходило.
Так и осталось черчение линий правильных мечтой нашей несбывшейся. Но не уходят никак те воспоминания из памяти народной, потому мы периодически черта и поминаем...
Некоторым из нас чертить приходилось аж в ящиках закрытых. В совсем уж неудобных для истинного творчества условиях приходилось там, в ящиках, штуки разные создавать.
А много толкового в ящике, да еще и в закрытом, сотворить можно? Ведь это вам не бочки древнегреческие и качественные еще, которые думам некоторых очень даже способствовали в тенистых оливковых рощах. А тут ящики, да еще и в снегах...
Потому никогда и не удивлялись мы тому, что штуки эти, творцами нашими, в ящик помещенными, созданные, летели не туда, куда изначально то задумывалось. Ну и куда же, интересно, они могли еще полететь, шероховато от отсутствия пространства в ящике начерченные?
Вели чертежники наши в ящике линию изначально ровную, но упирался вскоре локоть в стенку тары. И куда линию дальше вести прикажете, если в самый конец уже локоть уперся? Вот по канту ящиковому творцы наши ту линию и заворачивали.
А уж как там дело с полетом у штуки сложится, так за это уже в другой таре и другие творцы у нас всегда отвечали...
Начертательство и предначертания нам порой тоже досаждали, и изрядно! Что на нас только сверху в виде набросков порой не сыпалось! Ведь чудики, легко все набрасывающие, у нас порой урождались и свои, доморощенные. Даже и выписывать из-за рубежа их не всегда требовалось.
Вот и сыпали они всю жизнь наше родное, национальное и особенное на нас, окружающих, не отдыхая...
Чего только они, созидатели эти, не успевали понабросать нам за те короткие мгновения, когда самая верхняя и округлая часть тела у них включалась! Нижняя и задняя, столь же округлая, части тел их всегда работали стабильно и продуктивно, а вот верхней для включения моменты свои в климате тяжелом нашем подбирать приходилось. Зимой, например, когда простаивают, обычно, все детали их организмов.
Вот и давали трудяги тогда волю своей тыковке - в память о светлых летних порах...
И забрасывали они нас тогда своими набросками, а нам же только уворачиваться от падений тех идейно-метеоритных приходилось. Хотя постепенно и уворачиваться мы переставали - уставала макушка у творцов наших сама по себе очень быстро, и стихал, вскорости, весь мыслепад их предначертаний.
Все возвращалось на круги своя и устаканивалось - в долгие зимние ночи работали только нижняя и задние части творцовские...
А порой нам от того свыше начертаемого жить становилось даже более весело и почти что совсем хорошо. Жить в сумасшедшем бреду мы и так всегда были согласны, принимая, правда, только бред исключительно нашего родного происхождения и на нивах наших придуманный.
Ну, а путями же этими нашими особыми, никем еще не ходимыми, а нами на своей шкуре испытанными, мы всегда гордились.
Не мотались просто никогда все иностранцы эти, как мы, путями нехожеными - по болотам, например, не топтаным! А у нас же это всегда очень легко выходило - другого у нас просто в окрестностях и не находилось.
Потому и забывали и теряли мы всегда их, пришельцев всяких, сами того не замечая, там - среди топей наших в экскурсиях туристских...
Нам всегда было очень легко указать другим дальнейший путь движения правильный. Ткнем пальцем в любую сторону:
Туда!
Ведь они "туда-там" точно что-нибудь найти смогут, если, конечно, двигаться начнут и потерпят чуток - близко же у нас ничего толкового обычно не находится.
И потому именно черчение, бывало, очень нас выручало - как набросаем путь нужный, верный и надежный какой, так черт там ногу и сламывал, разбирая все эти наши указявки.
Ну, а уж если болото по пути неожиданно встречалось, поле не паханое и бескрайнее или чащоба какая глухая - так это уж кому как везло...
Экстрим, правда, настоящий мы всем и всегда обеспечивали. Хотя, справедливости ради скажем все-таки, что черту окончательную подвести нам все еще не довелось.